Сопутники: В. Вересаев и М. Горький. Часть вторая

Идейным исканиям интеллигенции конца 19 – начала 20 века посвящены основные произведения писателя. А историю русской литературы он вошёл как её летописец.

Вересаев не вступил в полемику с Горьким, но вскоре она возникла в связи с сотрудничеством в журнале «Жизнь».

Журнал этот, руководимый В. А. Поссе, тяготел к марксизму, что сделало возможным появление на его страницах работ В. И. Ленина. Большое внимание в журнале было уделено художественной литературе и критике.

Сотрудники этих отделов активно включались в борьбу с народниками, показывая несостоятельность их воззрений. Тому же служили произведения Горького и Вересаева. Горький возлагал на «Жизнь» большие надежды. Он писал И. Бунину в апреле 1899 года: «Давайте работать в одном органе!? Давайте соберёмся – вся молодёжь – около этого журнала, тоже молодого, живого, смелого». Здесь действительно стала сотрудничать главным образом молодёжь. Ведущим критиком журнала был Е. Соловьёв (Андреевич), взбудораживший литературные круги выступлениями против народников. Соловьёв выступал в журнале и с образами текущей литературы.

Необходимо отметить, что Соловьёв и другие критики «Жизни» были более прозорливы, чем критики других органов, в анализе состояния современной литературы и в определении дальнейших путей её развития. Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

Они первыми заговорили о необходимости показать нового героя-рабочего и утвердить в литературе тему труда в новом освещении. Высоко ценя общую целенаправленность статей Соловьёва-критика, Горький в ту пору не обращал особого внимания на неоправданную порою запальчивость и неточности его формулировок. Вересаев же всегда придавал огромное значение способу выражений мысли и теоретическому обоснованию их. По воспоминаниям В. А. Поссе, он был «крайне щепетилен и даже нетерпим там, где дело идёт о нарушении литературной порядочности или действительном, а иногда кажущемся нарушении традиций передовой части русской журналистики».

Вересаев остался недоволен выступлениями Соловьёва против народничества (цикл статей «Семидесятые годы») и одобрительно отнёсся в связи с этим к ответной статье Н. К. Михайловского «О г. Соловьёве как ,,моменталисте-трансформисте ,, и развязном человеке вообще». «Я с нею во всех существенных пунктах согласен», - писал Вересаев Горькому 3 декабря 1899 года. Его возмущали не только статьи Соловьёва, но и сам критик. Горький также недолюбливал Соловьёва-человека, но не переносил это на его работу. Ответ Михайловского кажется Горькому полезным не для прояснения спора о народничестве (здесь он на стороне критика «Жизни»), а только для самого Соловьёва, который пока «щеглёнок и поёт с чужого голоса, но – я твёрдо уверен, пройдёт время, и у него явится своя трель». Горькому более близок соловьёвский ответ Михайловскому, в котором критик указывал на несостоятельность веры в возможность полного преобразования жизни при помощи мужика и не соглашался с народнической этикой – жертвованием «во имя счастья грядущих поколений» правом человека на личное счастье.

С новой силой спор о Соловьёве вспыхнул в следующем году. В апрельском номере «Русского богатства» П. Гриневич (П. Ф. Якубович) вновь вернулся в «Заметках читателя» к выступлениям Соловьёва. Гриневич утверждал, что, отвергая нравственно-этические воззрения народников, критик «Жизни» отверг «самую идею справедливости не только в прошедшей, но даже и в будущей истории человечества» и стремление к идеалу. Увлечение «железными законами» истории привело, по мнению Гриневича, сторонника экономического материализма к пассивному подчинению человека законам природы. В статье высмеивалась формула прогресса, основанная на принципе «экономии сил», предложенная Соловьёвым.

В статье «Семидесятые годы. Роль личности в истории и теории прогресса» (1899 год) Соловьёв писал: «Чтобы дать формулу прогресса, лишённую субъективных и народнических элементов, надо прежде всего согласиться с тем, что вопрос о прогрессе есть не вопрос личной этики, а вопрос социальной политики». Далее критик пояснил, что в борьбе за своё существование человечество стремится «к экономии сил», т.е. к достижению «больших результатов при тех же усилиях или тех же результатов при меньших усилиях», и что эта «экономия сил» и входит прежде всего в понятие прогресса.

Соловьёв не замедлял с ответом. В майской книге «Жизни» появилась статья «Об идеалах», в которой критик, упрекал противника в слепом следовании «Собраний сочинений» Н. К. Михайловского, выступал в защиту своей формулы прогресса и пояснял, что она не означает недооценки духовной жизни человека. Что же касается обвинения в отрицании идеалов, то он был убеждён, что человек, утерявший веру в них, тем не менее способен на героическое возмущение и героические поступки. Явная спешка с ответом и обида на критика «Русского богатства» неблагоприятно сказалась на статье. Она была задорна, но лишена убедительности, в ней оказалось к тому же немало слишком поспешных умозаключений. Так, Соловьёв писал: «Не отрицая идеалов, я то же время не вижу причины, почему все они непременно должны сходиться в одной точке – человеческом счастье. Человеческое счастье, как абсолютное понятие, неосуществимо. Это слишком хорошо доказано эмпиро-критической школой, чтобы с тал приводить здесь ненужные аргументы, но и счастье относительное, т.е. довольство и рядом с ним борьба с нищетой и унижением трудящихся и обременённых, не может разве служить источником идеализма и героизма?».

Это явно неудачная фраза возмутила Вересаева. Он увидел в ней отказ от дорогих ему принципов. «Для меня статья эта не была неожиданностью, - писал он в августе 1900 года В. А. Поссе, - она была лишь ярким заключительным аккордом всей деятельности г. Соловьёва в ,,Жизни,,. По невероятной разухабистости полемических приёмов статья эта достойна разве только страниц диккенсовой ,,Интенсвильской синицы,,. С самой разухабистой полемикой можно, скрепя сердце, мириться, если она ведётся во имя дорогого тебе дела и дорогих тебе принципов». Таких принципов Вересаев в статье Соловьёва не обнаружил. «Для меня лично, - продолжал он, - после упомянутой статьи совершенно исключается возможность сотрудничать в журнале, где пишет г. Евг. Соловьёв. Если больше некуда будет идти, я предпочту работать в стане таких ,,врагов,,, как Михайловский, Короленко и Гриневич, чем под сенью ,,идеалов,, такого единомышленника, как г. Евг. Соловьёв».

Вересаев не хочет вникнуть в существо дела. Соловьёв-критик необходим был журналу для борьбы с народническими воззрениями, выбор в данном случае у редактора был весьма ограничен. Полемика была ожесточённой. Народники также не скупились на резкие выпады и искажение мыслей Соловьёва. Эти выпады и вызвали столь неудачный полемический ответ. Но Вересаеву важно прежде всего нарушение принципа, появление на страницах журнала, «который признаётся представителем самого дорогого для меня учения», утверждений, дающих «врагам этого учения право указывать на подобные вещи как суть самого учения».

Уход Вересаева из журнала повлёк за собою отказ печатать в нём «Записки врача»». В. А. Поссе свидетельствовал: «Вересаев был единственным писателем из многочисленных сотрудников ,,Жизни,, , признавшим для себя непристойным стать рядом с Соловьёвым-Андреевичем». «Записки врача» были опубликованы впервые в «Мире божьем» (1900год). Это огорчило Горького, но позиция его по отношению к «Жизни» осталась неизменною. Поссе стремился создать передовой литературно-общественный журнал, и Горький считал своею обязанностью помогать ему в этом. Отдельные ошибки не перечёркивали для него значения ежемесячника в целом и его критического отдела в частности. «Пока Поссе там, - писал Горький Вересаеву, - я буду с ним, хотя бы 10 Соловьёвых танцевали пьяный танец». Письмо это вызвало возражение со стороны Вересаева. Он находил, что Горькому следует отказаться от своей терпимости и последовать его примеру. Горькому же подобное, в данном случае прямолинейное, решение не казалось столь необходимым. В отличие от Вересева он предпочёл работать всё же не в чужом, а в наиболее близком себе журнале. Горький остался верен «Жизни» вплоть до её закрытия в апереле 1901 года, в последнем номере была публикована «Песня о Буревестнике».

Горький долгое время продолжал ценить Соловьёва-критика. В 1903 году он предложил К. П. Пятницкому дать аванс Соловьёву, с тем, чтобы тот смог написать свою книгу «Опят философии русской литературы». Книга понравилась Горькому и была издана «Знанием» в 1905 году.

Данный обмен мнениями выявил два различных подхода к решению вопроса.

1. Сопутники: В. Вересаев и М. Горький. Часть третья
2. Сопутники: В. Вересаев и М. Горький. Часть четвёртая.
3. Сопутники: В. Вересаев и М. Горький. Часть первая
4. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть вторая.
5. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть шестая