Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть седьмая

… устройте, чтобы редакция «С в» выслала сейчас хоть 100 – 150 р. Вчера у нас был обыск, и муж арестован. Увезли в Тифлис без гроша, у меня тоже ничего нет, и я решительно не знаю, как быть. Необходимо выслать денег ему и жить с ребёнком самой.

Обращаюсь к Вам, а не к издательнице, т.к. знаю Вас немного по письмам к мужу.

Пожалуйста, ответьте возможно скорее».

Пересылая это письмо Л.

Я. Гуревич, Волынский писал: «Надо что-нибудь придумать». 17 мая 1898 года Горький писал Е. П. Пешковой из Метехской тюрьмы: «Старайся получить деньги с «Сев вест », попроси Поссе помочь тебе в этом; он, я думаю, сумеет через кого-нибудь в Петербурге понудить «Вест к уплате. Теперь будет очень жалко потерять такую уйму деньжищ, пусть они заплатят хоть по 75 р. И – да будут прокляты! Больше я никогда не свяжу себя с людьми столь откровенно-бесцеремонными, хотя откровенность и хорошее качество». Не смотря на финансовый кризис, гонорар Горькому, по-видимому, был заплачен. По крайней мере в последующей переписке с Волынским, Е.П. Пешковой, С.П. Дороватовским и другими лицами этот вопрос Горьким ни разу не подымался. Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

Знаменательно, что среди «важных вещей», публиковавшихся в «Северном вестнике», Горький называет произведения Л. Толстого, статьи известного литературоведа Д. Овсянико-Куликовского, рассказ В. Ширкова «Юродивый» (1897, №6), - всё это материал, не имеющий никакого отношения к символизму. Сотрудничество символистов в «Северном вестнике» с 1897 года вообще заметно ослабело, в 1898 году Мережковский и Сологуб не печатали там ни одного произведения. В то же время возросли нападки Волынского на символистов. Отграничения Волынским своей позиции от позиции символистов, надо думать, не прошло Горьким не замеченным: для обоих – и для Горького и для Волынского, - пускай не в одинаковой степени, в русском декадентстве немало чуждого, хотя чуждость эта и проистекала у них из разных источников.

Можно присоединиться к выводу К.Д. Муратовой: «Нельзя забывать о сложно восприятия Горьким выступлений символистов, но в то же время новые факты, свидетельствующие о проявлении автором «Песни о Соколе» большого интереса к символизму в 90-е годы, не влекут за собой пересмотра общей оценки отношения писателя к данному литературному направлению».

Точно так же заинтересованное сотрудничество Горького в «Северном вестнике» не даёт оснований говорить о полном совпадении его позиций с позициями руководителей журнала.

Как же воспринято было современниками сотрудничество Горького в декадентском органе?

Первый рассказ Горького в «Северном вестнике» - «Озорник» - критика не сопоставляла с произведениями символистов, зато следующие – рассказ «Мальва» и повесть «Варенька Олесова» - вызвали многочисленные обвинения автора в декадентстве.

Цензурные донесения о «вредном направлении» этих произведений идут под тем же углом зрения, что и донесения о другом художественном материале журнала, в том числе и символистском, - рассказу инкриминируется стремление подорвать основы семейного быта и религии, а повести – оскорблять насмешками «целые сословия».

Больше всего усердствовали, чтобы представить Горького декадентом, правонароднические «Книжки » и В. Буренин в ренегатском «Новом времени».

«Книжки »позицию Горького определили как «декадентское народничество» и приписали ему «стремление … доказать, что декаданс во вкусе «Северного вестника» проник уже во все слои русского общества». «Он хочет, по-видимому, - говорится про Горького, - даже убедить, что декаданс – явление органическое, почему и берёт героев-декадентов из слоёв почти или вовсе не тронутых культурой». Мальва названа «народной Аспазией»; «как у всех декадентских красавиц, у Мальвы – зелёные глаза, и она также себя сравнивает с облюбованной декадентами птицей – чайкой». В качестве параллелей приводятся «Первые проблески такого извращения народных типов» у Ф. Сологуба и Л. Гуревич – несомненно имеются в виду образы Ульяны из романа «Тяжелые сны» Сологуба и Фени из «Плоскогорья» Гуревич.

Буренин конец «Вареньки Олесовой» сопоставляет со сценой в беседке между Нютой и Логиным в «Тяжёлых снах». Он пишет: «Нечто в этом роде, кажется, г. Сологуб сочинил в каком-то психопатическом романе: там у него тоже героиня в голом виде герою предстаёт, но всё-таки же мокрой тряпкой не действует».

В «потрафлении на декадентские требования» упрекал Горький за начало «Мальвы» Н. Ладожский.

П.Ф. Мельшин-Якубович в письме от 15 января 1900 года, предостерегая Горького от кружкового влияния, находил, что «Варенька Олесова» отзывается « и » и в типично-народническом духе увещевал Горького, что он «природный певец », а не «декадент» и не «марксист».

Сейчас все эти обвинения Горького в декадентстве читать более чем странно. Аналогии с Сологубом, не говоря уж о Гуревич, писательнице со старомодной тургеневской манерой, построены на случайных и внешних мотивах. А сам Горький, между прочим, в той же «Вареньке Олесовой» с презрительной иронией очертил тип «немножко идеалиста и немножко декадента» Бенковского. Относительно общего замысла повести Горький писал Волынскому: «Вы понимаете – я хотел в ней противопоставить человека культуры и ума человеку простого сердца и чувства, бессилие силе и т.д.». У Горького ни грана нет того декадентского эротизма, которым так насыщены «Тяжёлые сны» Сологуба, кстати, оценённые Горьким в упоминавшийся рецензии «Ещё поэт» как роман неудачный, бледный, «лишённый единства настроения и идей».

Однако в те годы смешение Горького с декадентами имело, конечно, определённый общественно-литературный смысл: для одних, как Буренин или критик «Книжек », это была откровенная борьба с революционно настроенным писателем, для других, как Якубович или Михайловский, который тоже находил у Горького декадентство, это была борьба за Горького и, следовательно, борьба с тем, что в Горьком для них было неприемлемо или чуждо.

Нужно признать, что народники имели некоторое право поставить Горького и символистов рядом, но не соединяя друг с другом.

В противовес художественному аскетизму народнической литературы символисты восстановили само понятие красоты, стремились её найти в духовной жизни человека. Другое дело, что всё это приводило их к религиозным исканиям в искусстве, к культу формы, к чистой эстетике, и красота у них, в сущности, подменялась красивостью. Но яркость, нарядность, даже декоративность, в которые нередко облекалась красота у символистов(особенно у Бальмонта), интересовали Горького как параллельные опыты, как параллельное течение художественной жизни, которое нужно было учитывать и принимать или отвергать. Горький в основном отталкивался от символизма, не принимая его, хотя кое-какие черты стиля писателя (стремление к красочности палитры, приподнятость тона, романтическая настроенность) и могут быть внешне сопоставлены с поэзией символистов. А в целом одни и те же проблемы у Горького и символистов получали совсем различное разрешение, и творчество Горького в принципе отличалось от поэзии символистов своим героическим характером, тесной связью с действительностью, активным отношением к жизни, поисками нового героя в народной среде.

С особенной силой борьба с Горьким и за Горького вспыхнула после выхода в свет и необычайного успеха первого издания его «Очерков и рассказов» (1898).

В этой связи показательно отношение Михайловского и Волынского к образу Мальвы. Сравнив Мальву с героинями Достоевского, Михайловский говорит, что женские типы Достоевского – «в художественном смысле наименее интересный пункт его мрачного творчества». Совершенно иное пишет Волынский: «Тип примитивной Гедды Габлер остаётся несозданным, потому что правдивое создание этого типа возможно только на путях творчества Достоевского» (1898, № 10 – 12, стр. 211). Волынский как бы толкает Горького в объятия Достоевского – писателя, как известно, целиком принятого символизмом. Он стремится, согласно своим убеждениям, направить творчество Горького по пути религиозных и аполитичных «общечеловеческих страданий, томлений и примирений».

Нет сомнений, в этом же русле должны были идти «учительские наставления» Волынского и в письмах к Горькому, до нас не дошедших.

1. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть шестая
2. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть пятая.
3. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть четвёртая.
4. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть восьмая
5. Максим Горький и журнал «Северный вестник». Часть третья.