Проблемы повести Ю. Бондарева «Батальоны просят огня»

Смело можно говорить о подлинном открытии автора повести “Батальоны просят огня”: военная пора в жизни капитана предстала здесь не как строка биографии, а как начало судьбы целого поколения. Отсюда такой обостренный интерес к этической про блематике, стремление раскрыть нравственные истоки подвига, высветить хорошее и дурное в человеке. Ю. Бондарев одним из первых в послевоенной литературе вслед за Шолоховым (рассказ “Судьба человека”) соединил героическое с трагическим. Не батальные сцены, не беспощадно и точно выписанный фронтовой быт, но именно чувствование человека на войне, жизнь и смерть, поведение личности перед лицом смерти, психология офицера и солдата — вот что влекло художника и к чему он возвращается вновь и вновь. При этом в центре внимания — не просто слагаемые характера, но сложная и нелегкая диалектика постепенного вызревания воина, качественные изменения его души.

Писатель выбирает персонажей особого склада — юных офицеров. Вчерашних школьников или студентов, которым слишком рано довелось испить горькую чашу фронтовой жизни. Жестокая правда войны, неумолимость ее суровых законов — это лишь необходимая предпосылка, позволившая первым коснуться темы Великой Отечественной. Показывая объективно сложившуюся ситуацию и различные виды ее субъективных осмыслений, Ю. Бондарев исследует человека. Причем судьба тесно связана с идеей свободного человеческого действования.

В повести “Батальоны просят огня” противостояние капитана Ермакова полковнику Иверзеву — не просто столкновение двух правд с целью выяснения, на чьей же стороне истина. Этот мотив есть, но не он определяет суть дела; стержень повести — драма различных идейно-этических отношений. События происходят в окопе, траншее, у артиллерийского орудия, но прежде всего на площади человеческой души.

Вначале Ермаков доволен собой, фронтовой удачей и чем-то, правда отдалено, напоминает Иверзева. Но все это до того, как на него обрушивается жесточайшее испытание: гибель батальонов Бульбанюка и Максимова и выход из окружения с горсткой солдат. Все напускное сгорает, приходит понимание того, что “судьба наградила его памятью и ответственностью”. И вот главный итог после встречи с Иверзевым: “Есть такие, которые надеются: “Россия огромна, людей много. Что там, важно ли, погибла сотня или тысяча людей”.

Полковник Иверзев — отнюдь не одноплановая фигура. Он неуязвим, решителен, храбр. Но взор его преимущественно направлен вверх, откуда к нему, как командиру дивизии, идут приказы. Если же речь шла о подчиненных, в его “синие самоуверенные глаза”, как замечает автор, “ничто не проникало”.

Полнота жизни невозможна без способности к состраданию, к восприятию чужой боли, как своей.

У Иверзева узкий спектр счастья человека, озабоченного прежде всего личной карьерой. Не случайно старший лейтенант Орлов говорит: “Есть на войне, Ермаков, одна вещь, которую не прощаю: на чужой крови, брат, местечко делать”.

Проза Бондарева — большое целостное искусство, значение которого во многом еще не раскрыто нашей критикой. Здесь слились воедино высокий трагизм и лирика, философское раздумье и тончайшее мастерство живописно-образной пластики. Для писателя важно исследование человеческой души. Не просто обостренная социальная конфликтность, но выяснение главных противоречий бытия.

Проблема войны и мира по Бондареву — проблема всей человеческой культуры, ибо развитие цивилизации — итог сложной эволюции жизни на Земле, и подводить его к печальному финалу самоуничтожения значит посягать на высшие ценности бытия. Разумная жизнь — явление уникальное, а Земля, быть может, ее единственная обитель, единственный факел разума в космических просторах.