Герои Ведьма Агафья Тиф Рецензия к рассказам и повестям

Ведьма (стр. 139).— Под Воскресенском, близ «Дарагановского леса стояла одинокая Полсвщинская церковь, всегда обращавшая на себя внимание писателя. В ней служили, всего только один раз в год, на казанскую, и по ночам до Бабкина долетали унылые удары колокола, когда сторож звонил часы. Эта церковь с ее домиком для сторожа у почтовой дороги, кажется, дала брату Антону мысль написать «Ведьму»...» — пишет М.

П. Чехов («Вокруг Чехова», с. 151 —152). Сестра писателя также связывает происхождение сюжета рассказа с Полевщинской церковью (М. П. Чехова. Из далекого прошлого. М., Гослитиздат, 1960, с. 47).

Многие литераторы встретили рассказ с восхищением: «художественным перлом» назвал его И. Л. Леонтьев-Щеглов («Чехов в воспоминаниях современников». М., Гослитиздат, 1952, с. 116), «великолепным» — А. С. -Лазарев-Грузинский («Чехов в восп.», с. 151); Н. А. Лейкие сообщал Чехову (6 марта 1886 г.): «Рассказывал мне Суворин, что Вы прислали ему большую повесть. Хвалил». М. В. Киселева говорила о своем восхищении «Ведьмой», отмечая ее реалистичность и мастерство исполнения (в письме Чехову от 18 января 1887 г.). Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

Но некоторые писатели (В. В. Билибин, Д. В. Григорович), расхваливая высокое художественное мастерство автора «Ведьмы», высказывали ему свое неудовольствие по поводу некоторых натуралистических подробностей. Так, 25 марта 1886 г. Д. В. Григорович писал: «Правдивость, реализм ие только не исключают изящества, — но выигрывают от последнего. Вы настолько сильно владеете формой и чувством пластики, что нет особой надобности говорить, например, о грязных ногах с вывороченными ногтями и о пупке у дьячка. Детали эти ровно ничего не прибавляют к художественной красоте описания, а только портят впечатление в глазах читателя со вкусом. Простите мне великодушно такие замечания; я решился их высказать потому только, что истинно верю в Ваш талант и желаю ему ото всей души полного развития и полного выражения» («Слово», с. 200—201). 28 марта, отвечая Григоровичу, Чехов писал: «Я с Вами во всем согласен. Циничности, на которые Вы мне указываете, я почувствовал сам, когда увидел «Ведьму» в печати. Напиши я этот рассказ не в сутки, а в 3 — 4 дня, у меня бы их не было...» Подготавливая рассказ для нового издания, Чехов исправил эти погрешности.

Л. Н. Толстой называл «Ведьму» в числе лучших рассказов Чехова (см. примеч. к рассказу «Маска», с. 670).

Стр. 143. ...Юдифь у ложа Олоферна.— Согласно легенде, древнееврейская героиня Юдифь обольстила полководца ассирийцев Олоферна и отрубила ему, уснувшему, голову, чем спасла свой город от врагов, ,

Агафья (стр. 152).— Именно после этого рассказа отправил Д. В. Григорович Чехову письмо, которому суждено было сыграть столь заметную роль в биографии молодого автора (см. примеч. к рассказу «Егерь», с. 671).

«Агафья» появилась в «Новом времени» 15 марта 1886 г., а 25 марта Григорович писал, в частности, об этом рассказе: «...по разнообразным свойствам Вашего несомненного таланта, верному чувству внутреннего анализа, мастерству в описательном роде (метель [в «Ведьме».— В. П.], ночь, местность в «Агафье» и т. д.), чувству пластичности, где в нескольких строчках является полная картина: тучки па угасающей заре: «как пепел на потухающих угольях...» и т. д.— Вы, я уверен, призваны к тому, чтобы написать несколько превосходных истинно художественных произведений» («Слово», с. 200). Через полтора года, получив от Чехова сборник рассказов «В сумерках» (1887), Григорович опять возвращается к «Агафье»: «Рассказы «Мечты» и «Агафья» мог написать только истинный художник; три лица в первом и два во втором едва тронуты, а между тем нечего уже больше прибавить, чтобы сделать их более живыми, обозначить рельефнее физиономию и характер каждого; ни в одном слове, ни в одном движении ие чувствуется сочиненность, — все правда, все как должно быть на самом деле; то же самое при описании картин и впечатлений природы: чуть-чуть тронуто, — а между тем так вот и видишь пред глазами; такое мастерство в передаче наблюдений встречается только у Тургенева и Толстого...» («Слово», с. 207—208).

Положительно оценивал «Агафью» и В. Г. Короленко: «Рассказ замечательно правдив; в нем нет черточки фальшивой... Но он написан со стороны, точка зрения помещена вне психики главных героев. За это, по моему, нельзя осуждать Чехова: это прием очень удобный именно для небольших эскизов...» (В. Г. К о р о л е н к о. Собрание сочинений, т. 10. М., Гослитиздат, 1956, с. 100).

Стр. 157. ...деревенских дульциней.— В переносном смысле «дульцинея»—> возлюбленная; но имени «дамы сердца» Дон Кихота из романа Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» (1606—1615).

Кошмар (стр. 160).— «...пятью рассказами, помещенными В «Новом времени», я поднял в Питере переполох...» — сообщал писатель Ал. П. Чехову 10 мая 1886 г., имея в виду «Панихиду», «Ведьму», «Агафью», «Святою ночью» и «Кошмар».

«Кошмар» нашел горячий отклик у читателей, особенно в среде трудя щейся интеллигенции. Напечатан он был 29 марта 1886 г., и тотчас же в редакцию пришло письмо за подписью «Врач», которое «Новое время» поместило в номер уже 1 апреля. В письме подтверждалось тяжелейшее положение сельской интеллигенции: «В рассказе г. Чехова «Кошмар», — писал врач, — говорится о докторше, которая сама полощет белье. Вам, вероятно, это показалось странным. Но врачей это не может удивлять. Все видят казовую, внешнюю сторону, все знают об этих 3-х руб., 5-ти руб., которые приходится платить за визиты, и никто не хочет знать обратной стороны. Врач эксплуатируется всеми и повсюду... формула: жена попа без рубахи, а жена врача — полощет белье на речке — не есть исключение, а правило для России». Писатель В. В. Билибин в начале апреля писал Чехову, что «Кошмар» понравился ему «еще больше», чем «Агафья», что. видимо, он «произвел сильное впечатление: даже письмо в редакцию «Нового времени» появилось». Чехов отвечал ему: «Я не ждал от «Кошмара» успеха. Трудно попасть в жилку!» (4 апреля).

Стр. 163. ...тенором читал часы.— См. примеч. к с. 89.

Гриша (стр. 171).— Отправив рассказ в журнал «Осколки», Чехов извещал одного из его сотрудников, В. В. Билибина (4 апреля 1886 г.): «Гриша» — Ваша тема. Помните? МегсЬ. Действительно, тема рассказа была предложена Чехову Билибиным в письме от 14 марта: «Психология ребенка, маленького (2—3—4 л.), Федя? (рассказцом)». Мальчик Федя, послуживший прототипом Гриши, — приемный сын издателя «Осколков» Н. А. Лепкина. Чехов живо интересовался ребенком. В конце 1885 г. Чехов несколько дней гостил у Лейкиных и потом среди прочих «сплошных приятностей», окружавших его в Петербурге, вспоминал и «целодневное молчаливо-созерцательное хождение Феди по комнатам...» (письмо Лейки ну от 28 декабря 1885 г.).

Xористка (стр. 173).— Рассказ был высоко ценим такими крупными мастерами, как Л. Н. Толстой (см. примеч. к рассказу «Маска», с. 670) и И. А. Бунин (ЛН, с. 677). Бунин писал в своих воспоминаниях: «Меня поражает, как он моложе тридцати лот мог написать «Скучную историю»... «Хористку», «Тиф»... Кроме художественного таланта, изумляет во всех этих рассказах знание жизни, глубокое проникновение в человеческую душу в такие еще молодые годы» (ЛН, с. 642).

Мечты (стр. 178).— Вспоминая этот период творчества Чехова — 1S86—1887 гг.— писатель А. С. Лазарев-Грузинский пишет, что «звезда его начала восходить ослепительно ярко после ряда великолепных беллетристических «субботников», появившихся в «Новом времени», — «Агафья», «Ведьма», «Мечты»...» («Чехов в восп.», с. 151). С восхищением отзывался о «Мечтах» Д. В. Григорович (см. примеч. к рассказу «Агафья», с. 677).

Стр. 183. ...на бырком месте.— то есть на быстрине.

Ванька(стр. 189).— В рассказе отразились личные впечатления писателя, всю жизнь помнившего свое нелегкое детство. «Деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать», — писал он брату, Ал. П. Чехову, 2 января 1889 г. Уже после смерти писателя тот же брат его вспоминал, каким «кошмаром» висели над Чеховыми-детьми «спевки, пение в безголосом хоре в церквах и внушавшая отвращение лавка со всеми теми ненормальностями и мучениями, вспоминая о которых покойный писатель с горечью говорил:

— В детстве у меня не было детства...» («Чехов в воен.», с. 63).

Писатель С. Т. Семенов рассказывает, как «восхищали» Л. Н. Толстого «детские фигуры Чехова, вроде «Ваньки» (там же, с. 369); сам Толстой называл рассказ в числе лучших произведений Чехова (см. примеч. к рассказу «Маска», с. 670).

Враги (стр. 191).— И. А. Бунин относил рассказ к числу лучших произведений Чехова (ЛН, с. 677).

Стр. 194. По тринадцатому тому законов я обязан ехать...— XIII том «Свода законов Российской империи» (1857) содержал в себе такую статью: «Первый долг всякого врача есть: быть человеколюбивым и во всяком случае готовым к оказанию деятельной помощи всякого звания людям, болезнями одержимым... каждый, не оставивший практики врач... обязан по приглашению больных являться для подаяния им помощи».

Тиф (стр. 202).— Тему рассказа дали писателю впечатления от поездки в Петербург, где в то время свирепствовал «брюшной тиф, весьма злокачественный» (Чеховым, 10 марта 1887 г.). Возвратившись в Москву, Чехов 17 марта писал М. В. Киселевой: «Петербург произвел на меня впечатление города смерти. Въехал я в него с напуганным воображением, встретил на пути дна гроба, а у братца застал тиф. От тифа поехал к Лейкину и узнал, что «только что» лейкинский швейцар на ходу умер от брюшного тифа... Еду па выставку, там, как назло, попадаются всё дамы в трауре». В эти же дни был создан «Тиф», 21 марта уже отосланный в «Петербургскую газету».

Чехов был, видимо, удовлетворен описанием болезни. Через одиннадцать лет, страдая от зубной боли, он в письме к Ал. П. Чехову (23 февраля 1898 г.) вспомнил этот рассказ: «Боль была неистовая, и благодаря лихорадке пришлось пережить состояние, которое я так художественно изобразил в (Тифе»... Чувство полноты и кошмар».

И. А. Бунин, считавший рассказ одним из лучших в творчестве Чехова (ЛН, с. 677, а также см. примеч. к рассказу «Хористка», с. 678), прибавлял: «Конечно, работа врача ему очень много дала в этом отношении» (ЛН, с. 642). Свидетельство М. Горького о восхищении рассказом Л. Н. Толстого см. в примеч. к рассказу «Злоумышленник», с. 672.

Письмо (стр. 207).— И. П. Чехов сообщал писателю сразу по выходе рассказа из печати: «...что же касается до попов в «Новом времени», то это восторг. Я ужасно хотел купить этот №, но нигде не нашел, ни у одного разносчика, пи в одной будке, ни в магазине Суворина» (23 апреля 1887 г.).

Рассказ очень понравился П. И. Чайковскому, оп даже отправил письмо незнакомому тогда для него Чехову на редакцию «Нового времени», которое, правда, не дошло по назначению. Своему брату, Модесту Ильичу, Чайковский написал, прочитав рассказ: «Вчера меня совершенно очаровал рассказ Чехова в «Новом времени». Не правда ли, большой талант?» (П. Ч а Йковский. Поли. собр. соч., т. XIV. М., «Музыка», 1974, с. 95).

Счастье (стр. 216).— «Ну, друже, наделал ты шуму своим последним «степным» субботником, — писал автору Ал. П. Чехов 14 нюня 1887 г.— Вещица — прелесть. О ней только и говорят. Похвалы — самые ожесточенные. Доктора возят больным истрепанный №, как успокаивающее средство.., В ресторанах на Невском у Дононов и Дюссо, где газеты сменяются ежедневно, старый № с твоим рассказом треплется еще и до сих пор. Я его видел сегодня утром. Хвалят тебя за то, что в рассказе нет темы, а тем не менее он производит сильное впечатление. Солнечные лучи, которые у тебя скользят при восходе солнца по земле и по листьям травы, вызывают потоки восторгов, а спящие овцы нанесены на бумагу так чудодейственно-картинно и живо, что я уверен, что ты сам был бараном, когда испытывал и описывал все эти овечьи чувства. Поздравляю тебя с успехом». «Степной субботник мне самому симпатичен своею темою, — ответил ему Чехов 21 июня, — которой вы... не находите. Продукт вдохновения. Quasi симфония. В сущности белиберда. Нравится читателю в силу оптического обмана. Весь фокус в вставочных орнаментах вроде овец и в отделке отдельных строк. Можно писать о кофейной гуще и удивить читателя путем фокусов».

Рассказ Чехов писал в Бабкине в скором времени по возвращении из южной поездки, которая дала ему впечатления и для «Счастья», и для «Степи».!. «Напоэтился я по самое горло: на 5 лет хватит», — сообщал он М. П. Чеховой с юга 5 мая 1887 г., а 14 мая — Н. А. Лейкину: «...впечатлений и материала масса, и я не раскаиваюсь, что потратил I1/, месяца на поездку». Поездка в Таганрог оживила, вероятно, и старые, детские воспоминания, в частности, — о няне Чеховых, А. А. Кумской, которая умела «удивительно рассказывать эпизоды из своей многоопытной жизни» и «все больше повествовала о таинственном, необыкновенном, страшном и поэтическом, — пишет М. П. Чехов и добавляет: — «Счастье» Чехова, безусловно, написано им иод впечатлением ее рассказов» («Вокруг Чехова», с. 68).

В начале 1888 г. поэт Я. П. Полонский выразил желание посвятить Чехову свое стихотворение «У двери», на что писатель отвечал: «На Ваше желание посвятить мне стихотворение я могу ответить только поклоном к просьбой — позволить мне посвятить Вам в будущем ту мою повесть, которую я напишу с особенною любовью» (18 января 1888 г.). В марте, когда Чехов готовил свой сборник «Рассказы», намереваясь открыть его «Счастьем», он обратился к Полонскому: «В этом сборнике будет помещен рассказ «Счастье», который я считаю самым лучшим из всех своих рассказов. Будьте добры, позвольте мне посвятить его Вам. Этим Вы премного обяжете мою музу. В рассказе изображается степь: равнина, ночь, бледная заря на востоке, стадо овец и три человеческие фигуры, рассуждающие о счастье. Жду Вашего позволения» (25 марта). Рассказ посвящен Я. П. Полонскому.

Друг Чехова художник И. И. Левитан с восхищением отзывался о живописном мастерстве автора «Счастья»: «...я внимательно прочел еще раз твои «Пестрые рассказы» и «В сумерках», — писал он Чехову в июне 1891 г., — и ты поразил меня как пейзажист. Я не говорю о массе очень интересных мыслей, но пейзажи в них - это верх совершенства, например, в рассказе «Счастье» картины степи, курганов, овец поразительны» (И. И. Левитан. Письма, документы, воспоминания. М., 1956, с. 37).

«Наиболее ценными произведениями, — говорил И. А. Бунин о творчестве Чехова, — я считаю: «Счастье», «Студент», «Скучная история», «Убийство», «Палата № 6», «Архиерей». Как в зеркале, в этих произведениях отражается ум, душа Чехова, поразительная изобразительность, наблюдательность и необычайная концентрация мысли» (сб. «А. П. Чехов». Симферополь. 1962, с. 26).

Стр. 217. ...царя Александра... из Таганрога... в Москву везли.— Царь Александр I (1777 — 1825) умер в Таганроге.

Драма (стр. 224).— Рассказ был отмечен Л. Н. Толстым, считавшим его одним из лучших произведений Чехова (см. примеч. к рассказу «Маска», с. 670). Писатель С. Т. Семенов вспоминает: «Рассказ «Драма» до того восхищал Льва Николаевича, что он его рассказывал бесчисленное количество раз и всегда смеялся от всей души» («Чехов в восп.», с. 369).

Стр. 224. «Дело» — демократический литературно-политический журнал. Выходил в Петербурге в 1866 —1888 гг.

Мальчики (стр. 228).— «Изнеженный десятилетний мальчик» гимназист мечтает бежать в Америку или Африку совершать подвиги — это шалость, но не простая. Это слабые симптомы той доброкачественной заразы, какая неминуемо распространяется по земле от подвига», — писал Чехов через год после публикации рассказа «Мальчики» в статье, посвященной памяти Н. М. Пржевальского, русского ученого и путешественника (1888). Чехов говорит здесь об огромной благотворной роли для общества, для юношества таких высоконравственных личностей, как Пржевальский, Миклухо-Маклай, для которых «честь родины и пауки» превыше всего. В 80-х гг. побег детей из дома в дальние страны был знамением времени. Побеги эти вдохновлялись также произведениями Майна Рида, Купера, о чем Чехов писал еще в 1885 г. в журнале «Осколки», № 3.

Л. Н. Толстой относил рассказ к лучшим произведениям Чехова (см. примеч. к рассказу «Маска», с. 670).

1. Герои Смерть чиновника Толстый и тонкий. Рецензия к рассказам и повестям Чехова.
2. Душечка Дама с собачкой В овраге Архиерей Невеста повесть герои. Рецензия к рассказам и повестям Чехова.
3. Студент Учитель словесности Три года Дом с мезонином повесть герои. Рецензия к рассказам и повестям Чехова.
4. Рецензия к рассказам и повестям Чехова
5. Рецензия к рассказам и повестям Чехова. Биография.