Три встречи. рассказ.

Рассказ написан в 1851 году. Первоначальное название — «Старая усадьба». Опубликован в февральском номере «Современника» за 1852 год под названием «Три встречи».

«Итальянские» страницы рассказа явно автобиографичны и связаны с первой поездкой писателя в Италию весной 1840 года. Тогда двадцатидвухлетний Тургенев провел в Сорренто несколько дней.

Описания Италии, ее природы необычайно достоверны, на что обратили внимание и современники Тургенева, и позднейшие исследователи его творчества: «Удивляешься, как смог писатель, после кратковременного, еще однократного пребывания в Италии, так нолно схватить, так прочно удержать, так жизненно воспроизвести реальный облик страны в его интимных деталях. Ведь итальянская картина не уступает по силе изображения многим мастерским тургеневским этюдам русской действительности, хотя бы тем, которые тут же, в «Трех встречах», переплетаются с нею» (И. М. Г р е в с. Тургенев и Италия. Культурно-исторический этюд. Л., 1925, с. 51—52). Не менее достоверны и русские картины: сельцо Глинпое, где расположилась старая усадьба, находилось действительно недалеко от Спасского, по соседству, и Тургенев охотился в его окрестностях.

«Три встречи» — пожалуй, одно из наиболее личных, исповедальных произведений писателя, созданных им в самом начале 50-х годов. Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.

«Три встречи», так же как и «Дневник лишнего человека», написаны па перепутье: лирический сюжет, романтический мир героев устремлены в будущее и связывают рассказ с «Перепиской» и более поздними повестями — «Фауст», «Первая любовь» и «Вешние воды» (в последней тоже оживают итальянские впечатления). Но рассказ близок к «Запискам охотника», да и ведется он от имени охотника. Это — рассказ-воспоминание, рассказ-быль. Загадочный, на первый взгляд, старик Лукьяныч, вольноотпущенный человек (бывший дворовый), чем-то сродни Калинычу, Касьяну с Красивой Мечи (см., напр., сцену, где он брезгливо отказывается взять барские деньги). Но, вместе с тем, он единственный человек, духовно близкий прекрасной незнакомке. Он также томится (бессознательно, не понимая этого) по идеалу, прекрасному. «Высокий, сутуловатый... с выразительными и неподвижными чертами лица», Лукьяныч похож... на Дон-Кихота. Таким он и снится рассказчику в символическом сне: «Вы ошибаетесь, синьор, — отвечает мне Лукьяныч, и лицо его принимает странное выражение, — я не дворовый человек; узнайте во мне Дон-Кихота Ламанчского, известного странствующего рыцаря; целую жизнь отыскивал я свою Дульцинею — -Н не мог найти ее...»

Пение незнакомки в этом рассказе невольно вызывает в памяти вдохновенную и страстную игру Лемма в «Дворянском гнезде».

Красота, «разлитая» в человеке и в природе, любовь, искусство вызывают потребность счастья. Современники — Боткин, Некрасов, Добролюбов — тонко почувствовали поистине шопеновский, высокий лиризм нового рассказа писателя. Прочитав «Три встречи», Боткин писал Тургеневу: «...ночь в Сорренто, ночь в усадьбе, явления молодой женщины — превосходны, — с них так и пышет жаром... первые страницы — прелесть сладчайшая. Жарче их я ничего по читал», они «облиты» «магическим колоритом» («В. П. Боткин и И. С. Тургенев. Неизданная переписка. 1851 — 1869». М.— Л., «Academia», 1930, с. 14—15). Правда, трагическая история Лукьяпыча представлялась Боткину чужеродной в этом рассказе. Почти те же очищающие душу человека чувства вызвал рассказ у Некрасова и Добролюбова.

«Но прощу тебя — перечти «Три встречи», — писал Тургеневу Некрасов весной 1857 года после выхода в свет «Повестей и рассказов» (1856), -уйди в себя, в свою молодость, в любовь, в неопределенные и прекрасные но своему безумию порывы юности, в эту тоску без тоски — и напиши что-нибудь этим топом. Ты сам пе знаешь, какие звуки польются, когда раз удастся прикоснуться к этим струнам сердца, столько жившего — как твое — любовью, страданием и всякой идеальностью» (Н. Л. Некрасов. Собр. соч. в 12-ти томах, т. X. М., с. 328). И вот запись в дневнике Н. А. Добролюбова от 25 января 1857 года: «Вечером я решился читать Тургенева и взял первую часть... Что-то томило и давило меня; сердце ныло, — каждая страница... как-то сладостно-грустно отзывалась в душе... Наконец прочитал я «Три встречи» и с последней страницей закрыл книгу, задул свечу и вдруг — заплакал... Ото было необходимо, чтобы облегчить тяжелое впечатление чтения. Я дал волю слезам и плакал довольно долго, безотчетно, от всего сердца, собственно по одному чувству, без всякой примеси какого-нибудь резонерства» (Н. А. Добролюбов. Дневники. 1851 — 1859. М., 1932, с. 221).

Но были и резкие отзывы. Братья Аксаковы вообще не приняли этого произведения, сочтя его безделицей. Строго отнесся к «Трем встречам» П. В. Анненков — главным образом осудив фантастический элемент рассказа, но отметив все же «несколько блестящих страниц» («Современник», 1853, № 1, с. 10).

Спустя одиннадцать лет после появления рассказа в печати Теодор Шторм писал немецкому художнику и журналисту Людвигу Ппчу: «В «Трех встречах», как ни слабы они по композиции, есть что-то пленительное; главное в них но в событии, о котором повествуется, а в том впечатлении, которое опо производит на рассказчика; настроение, овладевающее им в результате этого события, — вот, собственно, тема... одним словом, он скрытый лирик...» («Литературное наследство», т. 76. М., «Наука», 1967, с. 582).

Стр. 395. ... уехал из Сорренто, не посетив даже Тассова дома.— Великий итальянский поэт Торквато Тассо (1544—1595) родом из Сорренто. Дом, в котором он родился, не уцелел. В 1840 г. мемориальпым считался дом, где Тассо жил позднее.

Стр. 411. ...статуя Галатеи, сходящая живой женщиной с своего пьедестала в глазах замирающего Пигмалиона...— Согласно древнегреческому мифу, великий скульптор, кипрский царь Пигмалион, полюбил изваянную им прекрасную статую Галатеи. Вняв его мольбам, Афродита оживила статую.

Стр. 413. ...звуки «однообразного и безумного» вальса...—Ср. в пятой главе «Евгения Онегина» «однообразный и безумный, как вихорь жизни молодой* (строфа XLI).

1. Три портрета. Рассказ
2. Бригадир рассказ
3. Записки охотника рассказ Льгов
4. Рассказ «МУМУ». Очень КРАТКИЙ ПЕРЕСКАЗ, характеристика главных героев, тема, идея, впечатление о книге. Для читательского дневника.