От Эзопа до Крылова

Кипящий водопад,

свергаяся со скал.

Целебному ручью

с надменностью сказал...

И.Крылов

Хотя Крылов часто использовал сюжеты Эзопа, Лафонтена, Марциала, его произведения абсолютно самостоятельны. В конце концов и Пушкин не брезговал сюжетами французских, древнегреческих и древнеримских писателей! Но ведь его "Я памятник себе воздвиг нерукотворный..." не является самостоятельным произведением, хотя представляет собой вольный перевод из Горация.

Дело в том, что в баснях Крылова появилась жизнь, а не голая дидактика, как у Эзопа, или унылая назидательность, как у Лафонтена. Композиция каждой басни очень жесткая, сюжет полноценный. В миниатюрных рамках басни вмешается все: завязка, кульминация, развязка. Сюжетный рассказ не обременен настойчивой моралью, хотя она непременно присутствует. Но мораль не довлеет над стилистической конструкцией произведения и чаще всего завуалирована, как в "Квартете": "А вы, друзья, как ни садитесь..." Или подана иронически: "Аи, Моська! Знать она сильна..."

Крылов не только мастер сюжета. Его стих меняет свою ритмику согласно содержанию. Он использует чередование длинных и коротких строф ("Слон и Моська"), не брезгует звукоподражанием ("Змея"), дисгармонией, аллитерацией ("Квартет").

Синтаксис его басен очень объемен, конструктивно он позволяет воспринимать большие синтаксические формы как единый афоризм: "Слона-то я и не приметил", "Что ты посеешь — то и жни".

Почти все басни Крылова написаны вольным ямбом. Тем не менее у него встречаются все стилистические приемы, которые используются при написании басен. У него великолепно сближен поэтический и разговорный язык, он образен и живописен:

Перед окном

Был дом. Ударил гром,

И со стены Паук Упал...

Кипящий водопад,

свергаяся со скал,

Целебному ручью

с надменностью сказал...

Уж сколько раз твердили миру,

Что лесть гнусна, вредна;

но только все не впрок,

И в сердце льстец всегда отыщет уголок...

В июле, в самый зной,

в полуденную пору,

Сыпучими песками,

в гору,

С поклажей и с семьей дворян,

Четверкою рыдван тащился.

Известность всенародного баснописца, дедушки Крылова была настолько велика, что к его пятидесятилетнему юбилею император приказал выпустить специальную медаль, чествующую литератора.