Краткое содержание "Писатель, читатель, критик" Лакшина

Говорят, что критика на то и существует, чтобы помогать писателю исправить недостатки его пера. Навязанные советы редко приносят пользу, художник должен думать сам, другое дело, что принципиальный литературный спор обычно сам по себе бывает небесполезен, критика не должна быть непременно приятной писателю. Ее обязанность защищать права читателей и оберегать его от пошлости, бездарности, идейной пустоты, пусть лучше обидится писатель, да читатель будет не внакладе. В серьезной критике мысль, подсказанная книгой либо прямо извлеченная из нее, не менее важна, чем оценка. Большую критику рождает большая литература. Заставить думать читателей — это значит и писателя самым нормальным, естественным путем подвинуть в его мыслях и выводах. Скверно, когда критик чувствует себя человеком касты. Критик должен быть близок читателю. Людям равнодушным, с глухотой к искусству, не следовало бы заниматься критикой. «Убить хорошую книгу, — говорил Мильтон, — почти то же, что убить человека». «Книги надо читать так же сосредоточенно и неторопливо, как они писались». В глазах критики литература слишком часто выглядит не учебником жизни, а, напротив, объектом поучения. Значение литературы как источника познания, не просто удовлетворяющего человеческой любознательности, но и важного для практической деятельности партии рабочего класса, так считал Луначарский. Всякий писатель, который подменяет жизненный образ надуманным, является лжецом и предателем по отношению к партии, партийность искусства неотрывна от его правдивости. Большой художник создает характеры, в которых светится жизнь в ее благороднейших и лучших проявлениях. Но одно дело сконструировать эти качества героя, другое — угадать «идеальное» начало в житейской пестроте реальных, прозаических, знакомых каждому отношений и лиц. В сущности, это умение добывать поэзию из прозы, как замечал еще Белинский, и есть несомненный признак подлинного искусства. Суд читателя — высшая инстанция для литературы. Предрассудки критики, а равно и ее достоинства, возникают как отражение читательской психологии, настроений той или иной части читательской среды. Говорят, что нет на свете такой пустой и неумной книги, на которую не нашлось хотя бы одного сочувствующего ей читателя, и точно так же — нет такого сомнительного критического суждения, которое не было бы хоть кем-то разделено и подхвачено. Уважать читателя — не значит льстить ему — «искусство должно быть понятно массам». Истинно значительным произведениям искусства далеко не всегда при первом их появлении устраивалась заслуженная встреча, обычно лишь спустя некоторое время они получали полное признание публики и критики. Говорят, что литература обладает такой критикой, какую она заслуживает, но бывает и наоборот. Рост сознания читателей, их участие в литературной жизни — неоспоримый и благотворный факт наших дней. Литература — обоюдное дело читателей и писателей, а потому и ответственность за нее, за ее успехи и движение должна быть обоюдной. Но пусть и критик не стоит в стороне от этого кровного союза. Читатели хотят видеть критику партийной по духу, бесстрашной и прямодушной в поддержке правды, в защите интересов народа. Они хотят, чтобы все талантливое и смелое в искусстве находило поддержку и квалифицированный суд, а не бездарное, лживое и конъюктурное подлежало бы безжалостному осмеянию.